Двойная жизнь знаменитого писателя
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Людям нужны легенды. В них верят и простые смертные, и гении. Более того, последние, укрепляя в веру в правдивость окружающих их имя легенд в сердцах и умах других, начинают сами в них верить еще больше.
Сегодняшняя тема посвящена французскому писателю еврейского /русского?/ происхождения, литературного мистификатора, кинорежиссёра, военного, дипломата Ромен Гари.В теме будет необычный материал, но сначала я хочу познакомить вас с творчеством писателя.
Сначала небольшой рассказ.
Таитянские пасторали. Поль Гоген 1892 год
“Как я мечтал о бескорыстии” рассказ. Автор Ромен Гари
Только безнадежно очерствевшие люди не смогут понять, почему я в конце концов решил уйти от цивилизации и поселиться на одном из островов Тихого океана, на каком-нибудь коралловом рифе, на берегу голубой лагуны, вдали от меркантильного мира, для которого не существует ничего, кроме бешеного стремления к обогащению.
Я мечтал о бескорыстии. Я чувствовал, что мне необходимо уйти из этой атмосферы оголтелого соперничества, жажды наживы, отсутствия щепетильности, в которой все труднее и труднее обрести душевный покой такому деликатному человеку, как я.
Да, бескорыстия мне больше всего не хватало. Все мои знакомые знают, как я ценю это качество, основное и, пожалуй, единственное, которого я требую от друзей. Я мечтал быть окруженным простыми, услужливыми людьми, неспособными на мелочные расчеты, которых я мог бы попросить оказать мне любую услугу, отвечая им искренней дружбой и не опасаясь, что корыстные соображения испортят наши отношения.
Итак, я ликвидировал все свои дела и в начале лета прибыл на Таити.
Папеэте разочаровал меня.
Город прекрасен, но повсюду видны следы цивилизации, все имеет свою цену. С выражением “зарабатывать на жизнь” здесь сталкиваешься на каждом шагу, а я уже сказал, что именно деньги заставили меня бежать как можно дальше.
Тогда я решил поселиться на Тараторе – одном из затерянных островков архипелага Маркизских островов, выбранном наугад по карте. Пароход заходит туда всего три раза в год.
Ступив на остров, я понял, что наконец мечта моя готова осуществиться.
Тысячу раз описанная красота полинезийских пейзажей, еще более потрясающая, когда видишь ее собственными глазами, открылась мне, как только я сошел на берег: пальмы, спускающиеся с головокружительной высоты гор к берегу, неподвижные воды лагун, защищенных коралловыми рифами, небольшая деревня, состоящая из соломенных хижин, сама легкость которых, казалось, свидетельствовала о беззаботном характере их обитателей, уже бежавших ко мне с распростертыми объятиями. Я сразу понял, что приветливое, дружеское отношение может их заставить сделать все на свете.
Меня встречало все население: несколько сот человек, не тронутых влиянием торгашеских идей нашего капитализма и абсолютно безразличных к наживе. Я поселился в лучшей хижине деревни и окружил себя всем самым необходимым: собственным рыбаком, собственным садовником, собственным поваром, и все это бесплатно, на основе самых простых и самых трогательных братских отношений и взаимного уважения.
Всем этим я был обязан удивительной доброте и душевной чистоте населения, а также особой благосклонности Таратонги.
Таратонга, женщина лет около пятидесяти, окруженная всеобщей любовью, была дочерью вождя, власть которого в свое время распространялась более чем на двадцать островов архипелага. Я приложил все усилия, чтобы заручиться ее дружбой. Впрочем, это получилось совершенно естественно. Я рассказал ей, почему приехал на остров, рассказал, как ненавижу торгашеский дух и расчетливость, как мне необходимо найти бескорыстных, простодушных людей, без которых не может существовать человечество, и как я рад и благодарен ей, что все это я, наконец, нашел у ее народа. Таратонга сказала, что она прекрасно меня понимает и что у нее единственная цель в жизни – не допустить, чтобы деньги развратили душу ее людей. Я понял намек и торжественно обещал, что за время пребывания на Тараторе не выну из кармана ни одного су. Я строго выполнял столь деликатно данный мне приказ и даже спрятал все имевшиеся у меня наличные.
Так я прожил три месяца. Однажды мальчик принес мне подарок от той, которую я мог теперь называть своим другом Таратонгой.
Это был ореховый торт, собственноручно испеченный ею для меня. Мне сразу бросилось в глаза полотно, в которое он был завернут,- грубая мешковина, покрытая странными красками, смутно напоминавшими что-то, но я не мог сразу сообразить, что именно.
Я более внимательно рассмотрел холст, и сердце мое бешено заколотилось.
Я вынужден был сесть. Я положил холст на колени и стал бережно его разворачивать. Это был прямоугольный кусок ткани размером 50 на 30 сантиметров; краска, покрывавшая его, вся растрескалась, а местами почти совсем стерлась.
Какое-то время я недоверчиво рассматривал полотно.
Не могло быть никаких сомнений.
Передо мной была картина Гогена.
Я не слишком большой знаток живописи, но есть художники, которых узнают сразу, не задумываясь. Трясущимися руками я еще раз развернул полотно и стал тщательно изучать каждую деталь. На нем были изображены часть таитянской горы и купальщицы у источника. Цвет, рисунок и сюжет были настолько знакомы, что, несмотря на плохое состояние картины, ошибиться было невозможно.
У меня сильно закололо в правом боку, там, где печень, что всегда бывает со мной, когда я очень волнуюсь.
Картина Гогена на этом затерянном острове! А Таратонга заворачивает в нее торт! Если ее продать в Париже, она бы стоила пять миллионов франков. Сколько еще полотен она пустила на обертки и на то, чтобы затыкать дыры? Какая величайшая потеря для человечества!
Я вскочил и бросился к Таратонге, чтобы поблагодарить за торт.
Она сидела около дома, лицом к лагуне, и курила трубку. Это была полная женщина с седеющими волосами, и во всей ее до пояса обнаженной фигуре было разлито величайшее достоинство.
– Таратонга, я съел твой торт. Он был великолепен. Спасибо.
Таитянка, казалось, обрадовалась.
– Я тебе сделаю сегодня другой.
Я раскрыл было рот, но не сказал ничего. Надо быть тактичным. Я не имел права дать почувствовать этой величественной женщине, что она дикарка, сворачивающая пакеты из творений одного из величайших гениев мира. Сознаю, что страдаю излишней чувствительностью, но я не мог допустить, чтобы она догадалась о своем невежестве. Я промолчал, утешившись тем, что получу еще один торт, снова завернутый в картину Гогена.
Дружба – это единственное, чему нет цены. Я вернулся к себе в хижину и стал ждать.
В полдень опять принесли торт, завернутый в другую картину Гогена. Она была в еще худшем состоянии, чем предыдущая. Казалось, что кто-то скреб ее ножом. Я чуть не бросился к Таратонге, но сдержал себя. Нужно было действовать осторожно. Назавтра я пошел к ней и сказал только, что я никогда в жизни не ел ничего вкуснее ее торта.
Она снисходительно улыбнулась и набила трубку.
В течение восьми следующих дней я получил три торта, завернутых в три картины Гогена. Я переживал удивительные часы. Душа моя пела – нет других слов, чтобы описать сильное художественное волнение, овладевшее мною.
Торты продолжали приносить, но уже незавернутые. Я совсем потерял сон. Больше не было картин или Таратонга просто забывала завернуть торт? Я был раздосадован и даже немного возмущен. Надо признать, что, несмотря на все свои достоинства, жители Тараторы не лишены серьезных недостатков, одним из которых является некоторое легкомыслие, никогда не позволяющее полностью на них надеяться. Я принял успокоительные пилюли и стал обдумывать, как бы деликатнее поговорить с Таратонгой, не подчеркивая ее невежества. В конце концов я решил быть откровенным и направился к своему другу Таратонге.
– Таратонга, ты мне прислала несколько тортов. Они были изумительны. К тому же они были завернуты в расписанные красками куски мешковины, очень заинтересовавшие меня. Я люблю яркие краски. Откуда они у тебя? У тебя есть еще?
– Ах, эти…- безразлично проронила Таратонга. – У моего дедушки их была целая куча.
– Целая куча? – пробормотал я.
– Да, они достались ему от француза, жившего на острове. Он развлекался тем, что покрывал эту рогожу красками. У меня, наверное, еще что-нибудь осталось.
– Много? – пролепетал я.
– О! Я не знаю. Ты можешь посмотреть. Пойдем.
Она проводила меня в сарай, забитый сушеной рыбой и копрой. На полу, засыпанном песком, валялась, вероятно, дюжина картин Гогена. Все они были написаны на мешковине и очень пострадали, впрочем, некоторые из них были вполне в приличном состоянии. Я побледнел и еле держался на ногах. “Господи, – подумал я, – сколько бы потеряло человечество, не окажись я здесь”. Они стоили миллионов тридцать.
– Ты можешь их взять, если хочешь, – сказала Таратонга.
Душу мою разрывали страшные сомнения. Я знал, насколько бескорыстны эти удивительные люди, и не хотел отравлять их сознание такими понятиями, как цена и стоимость, погубившими столько райских уголков на земле. И все же предрассудки нашей цивилизации крепко сидели во мне и не позволяли принять такой подарок, ничего не предлагая взамен. Решительно сорвав с руки отличные золотые часы, я протянул их Таратонге:
– Позволь и мне сделать тебе подарок.
– Мы не нуждаемся в них, чтобы знать время. Нам достаточно взглянуть на солнце. Тогда я принял отчаянное решение:
– Таратонга, к сожалению, я должен вернуться во Францию. Интересы всего человечества требуют этого. Пароход будет через восемь дней, и я вас покину. Я принимаю твой подарок, но при условии, что ты разрешишь мне сделать что-нибудь для тебя и твоего народа. У меня есть немного денег, совсем немного. Позволь мне их оставить, вам ведь могут понадобиться какие-нибудь инструменты и лекарства.
– Как хочешь, – равнодушно произнесла она.
Я передал ей семь тысяч франков, схватил полотна и бросился к себе. Неделя в ожидании парохода была беспокойной, я и сам не знал, чего я боялся, но мне не терпелось уехать. Некоторые поэтические натуры не могут любоваться прекрасным в одиночку, им совершенно необходимо разделить эту радость с себе подобными.
Я торопился во Францию, чтобы предложить свое сокровище торговцам картин. За него можно было получить миллионов сто. Досадно было только, что процентов тридцать-сорок полученной стоимости уйдет в пользу государства. Так наша цивилизация вторгается в самую интимную область – область красоты.
На Таити мне пришлось пятнадцать дней ждать парохода во Францию. Я старался как можно меньше говорить о своем атолле и Таратонге. Я не хотел, чтобы рука какого-нибудь промышленника коснулась моего рая. Однако хозяин отеля, где я остановился, хорошо знал остров и Таратонгу.
– Довольно экстравагантная дамочка, – сказал он однажды вечером.
Я молчал. Я считал слово “дамочка” оскорбительным в применении к самому благородному человеку, которого я когда-либо знал.
– Она, конечно, показала вам свои картины? Я выпрямился:
– Простите?..
– Она довольно хорошо рисует, ей-Богу. Лет двадцать тому назад она провела три года в Школе декоративного искусства в Париже. Когда с появлением разных заменителей цены на копру упали, она вернулась на остров. Она удивительно имитирует Гогена. У нее постоянный контракт с Австралией, которая платит ей двадцать тысяч франков за полотно. Она живет этим… Что с вами, мой друг? Вам нехорошо?
– Пустяки, – невнятно пробормотал я.
Не знаю, как я нашел силы встать, подняться к себе в комнату и броситься на кровать. Я лежал в какой-то прострации, охваченный глубоким, непреодолимым чувством отвращения. Мир опять обманул меня. Самые низкие расчеты разъедают человеческие души и в крупных столицах, и на маленьких островках Тихого океана.
Воистину мне осталось только удалиться на необитаемый остров и жить одному.
Немного отвлекусь от Ромен Гари и покажу несколько известных полотен Гогена. Они сыграли большую роль в судьбе писателя.
Чудесный источник 1894г
Подсолнечники 1901 г
Материнство 1899 г
Пирога 1894 г
Таитяне в комнате 1896 г
Ты ревнуешь? 1892 г
Автопортрет Поль Гоген 1890 г
Сегодняшняя тема посвящена французскому писателю еврейского /русского?/ происхождения, литературного мистификатора, кинорежиссёра, военного, дипломата Ромен Гари.В теме будет необычный материал, но сначала я хочу познакомить вас с творчеством писателя.
Сначала небольшой рассказ.
Таитянские пасторали. Поль Гоген 1892 год
“Как я мечтал о бескорыстии” рассказ. Автор Ромен Гари
Только безнадежно очерствевшие люди не смогут понять, почему я в конце концов решил уйти от цивилизации и поселиться на одном из островов Тихого океана, на каком-нибудь коралловом рифе, на берегу голубой лагуны, вдали от меркантильного мира, для которого не существует ничего, кроме бешеного стремления к обогащению.
Я мечтал о бескорыстии. Я чувствовал, что мне необходимо уйти из этой атмосферы оголтелого соперничества, жажды наживы, отсутствия щепетильности, в которой все труднее и труднее обрести душевный покой такому деликатному человеку, как я.
Да, бескорыстия мне больше всего не хватало. Все мои знакомые знают, как я ценю это качество, основное и, пожалуй, единственное, которого я требую от друзей. Я мечтал быть окруженным простыми, услужливыми людьми, неспособными на мелочные расчеты, которых я мог бы попросить оказать мне любую услугу, отвечая им искренней дружбой и не опасаясь, что корыстные соображения испортят наши отношения.
Итак, я ликвидировал все свои дела и в начале лета прибыл на Таити.
Папеэте разочаровал меня.
Город прекрасен, но повсюду видны следы цивилизации, все имеет свою цену. С выражением “зарабатывать на жизнь” здесь сталкиваешься на каждом шагу, а я уже сказал, что именно деньги заставили меня бежать как можно дальше.
Тогда я решил поселиться на Тараторе – одном из затерянных островков архипелага Маркизских островов, выбранном наугад по карте. Пароход заходит туда всего три раза в год.
Ступив на остров, я понял, что наконец мечта моя готова осуществиться.
Тысячу раз описанная красота полинезийских пейзажей, еще более потрясающая, когда видишь ее собственными глазами, открылась мне, как только я сошел на берег: пальмы, спускающиеся с головокружительной высоты гор к берегу, неподвижные воды лагун, защищенных коралловыми рифами, небольшая деревня, состоящая из соломенных хижин, сама легкость которых, казалось, свидетельствовала о беззаботном характере их обитателей, уже бежавших ко мне с распростертыми объятиями. Я сразу понял, что приветливое, дружеское отношение может их заставить сделать все на свете.
Меня встречало все население: несколько сот человек, не тронутых влиянием торгашеских идей нашего капитализма и абсолютно безразличных к наживе. Я поселился в лучшей хижине деревни и окружил себя всем самым необходимым: собственным рыбаком, собственным садовником, собственным поваром, и все это бесплатно, на основе самых простых и самых трогательных братских отношений и взаимного уважения.
Всем этим я был обязан удивительной доброте и душевной чистоте населения, а также особой благосклонности Таратонги.
Таратонга, женщина лет около пятидесяти, окруженная всеобщей любовью, была дочерью вождя, власть которого в свое время распространялась более чем на двадцать островов архипелага. Я приложил все усилия, чтобы заручиться ее дружбой. Впрочем, это получилось совершенно естественно. Я рассказал ей, почему приехал на остров, рассказал, как ненавижу торгашеский дух и расчетливость, как мне необходимо найти бескорыстных, простодушных людей, без которых не может существовать человечество, и как я рад и благодарен ей, что все это я, наконец, нашел у ее народа. Таратонга сказала, что она прекрасно меня понимает и что у нее единственная цель в жизни – не допустить, чтобы деньги развратили душу ее людей. Я понял намек и торжественно обещал, что за время пребывания на Тараторе не выну из кармана ни одного су. Я строго выполнял столь деликатно данный мне приказ и даже спрятал все имевшиеся у меня наличные.
Так я прожил три месяца. Однажды мальчик принес мне подарок от той, которую я мог теперь называть своим другом Таратонгой.
Это был ореховый торт, собственноручно испеченный ею для меня. Мне сразу бросилось в глаза полотно, в которое он был завернут,- грубая мешковина, покрытая странными красками, смутно напоминавшими что-то, но я не мог сразу сообразить, что именно.
Я более внимательно рассмотрел холст, и сердце мое бешено заколотилось.
Я вынужден был сесть. Я положил холст на колени и стал бережно его разворачивать. Это был прямоугольный кусок ткани размером 50 на 30 сантиметров; краска, покрывавшая его, вся растрескалась, а местами почти совсем стерлась.
Какое-то время я недоверчиво рассматривал полотно.
Не могло быть никаких сомнений.
Передо мной была картина Гогена.
Я не слишком большой знаток живописи, но есть художники, которых узнают сразу, не задумываясь. Трясущимися руками я еще раз развернул полотно и стал тщательно изучать каждую деталь. На нем были изображены часть таитянской горы и купальщицы у источника. Цвет, рисунок и сюжет были настолько знакомы, что, несмотря на плохое состояние картины, ошибиться было невозможно.
У меня сильно закололо в правом боку, там, где печень, что всегда бывает со мной, когда я очень волнуюсь.
Картина Гогена на этом затерянном острове! А Таратонга заворачивает в нее торт! Если ее продать в Париже, она бы стоила пять миллионов франков. Сколько еще полотен она пустила на обертки и на то, чтобы затыкать дыры? Какая величайшая потеря для человечества!
Я вскочил и бросился к Таратонге, чтобы поблагодарить за торт.
Она сидела около дома, лицом к лагуне, и курила трубку. Это была полная женщина с седеющими волосами, и во всей ее до пояса обнаженной фигуре было разлито величайшее достоинство.
– Таратонга, я съел твой торт. Он был великолепен. Спасибо.
Таитянка, казалось, обрадовалась.
– Я тебе сделаю сегодня другой.
Я раскрыл было рот, но не сказал ничего. Надо быть тактичным. Я не имел права дать почувствовать этой величественной женщине, что она дикарка, сворачивающая пакеты из творений одного из величайших гениев мира. Сознаю, что страдаю излишней чувствительностью, но я не мог допустить, чтобы она догадалась о своем невежестве. Я промолчал, утешившись тем, что получу еще один торт, снова завернутый в картину Гогена.
Дружба – это единственное, чему нет цены. Я вернулся к себе в хижину и стал ждать.
В полдень опять принесли торт, завернутый в другую картину Гогена. Она была в еще худшем состоянии, чем предыдущая. Казалось, что кто-то скреб ее ножом. Я чуть не бросился к Таратонге, но сдержал себя. Нужно было действовать осторожно. Назавтра я пошел к ней и сказал только, что я никогда в жизни не ел ничего вкуснее ее торта.
Она снисходительно улыбнулась и набила трубку.
В течение восьми следующих дней я получил три торта, завернутых в три картины Гогена. Я переживал удивительные часы. Душа моя пела – нет других слов, чтобы описать сильное художественное волнение, овладевшее мною.
Торты продолжали приносить, но уже незавернутые. Я совсем потерял сон. Больше не было картин или Таратонга просто забывала завернуть торт? Я был раздосадован и даже немного возмущен. Надо признать, что, несмотря на все свои достоинства, жители Тараторы не лишены серьезных недостатков, одним из которых является некоторое легкомыслие, никогда не позволяющее полностью на них надеяться. Я принял успокоительные пилюли и стал обдумывать, как бы деликатнее поговорить с Таратонгой, не подчеркивая ее невежества. В конце концов я решил быть откровенным и направился к своему другу Таратонге.
– Таратонга, ты мне прислала несколько тортов. Они были изумительны. К тому же они были завернуты в расписанные красками куски мешковины, очень заинтересовавшие меня. Я люблю яркие краски. Откуда они у тебя? У тебя есть еще?
– Ах, эти…- безразлично проронила Таратонга. – У моего дедушки их была целая куча.
– Целая куча? – пробормотал я.
– Да, они достались ему от француза, жившего на острове. Он развлекался тем, что покрывал эту рогожу красками. У меня, наверное, еще что-нибудь осталось.
– Много? – пролепетал я.
– О! Я не знаю. Ты можешь посмотреть. Пойдем.
Она проводила меня в сарай, забитый сушеной рыбой и копрой. На полу, засыпанном песком, валялась, вероятно, дюжина картин Гогена. Все они были написаны на мешковине и очень пострадали, впрочем, некоторые из них были вполне в приличном состоянии. Я побледнел и еле держался на ногах. “Господи, – подумал я, – сколько бы потеряло человечество, не окажись я здесь”. Они стоили миллионов тридцать.
– Ты можешь их взять, если хочешь, – сказала Таратонга.
Душу мою разрывали страшные сомнения. Я знал, насколько бескорыстны эти удивительные люди, и не хотел отравлять их сознание такими понятиями, как цена и стоимость, погубившими столько райских уголков на земле. И все же предрассудки нашей цивилизации крепко сидели во мне и не позволяли принять такой подарок, ничего не предлагая взамен. Решительно сорвав с руки отличные золотые часы, я протянул их Таратонге:
– Позволь и мне сделать тебе подарок.
– Мы не нуждаемся в них, чтобы знать время. Нам достаточно взглянуть на солнце. Тогда я принял отчаянное решение:
– Таратонга, к сожалению, я должен вернуться во Францию. Интересы всего человечества требуют этого. Пароход будет через восемь дней, и я вас покину. Я принимаю твой подарок, но при условии, что ты разрешишь мне сделать что-нибудь для тебя и твоего народа. У меня есть немного денег, совсем немного. Позволь мне их оставить, вам ведь могут понадобиться какие-нибудь инструменты и лекарства.
– Как хочешь, – равнодушно произнесла она.
Я передал ей семь тысяч франков, схватил полотна и бросился к себе. Неделя в ожидании парохода была беспокойной, я и сам не знал, чего я боялся, но мне не терпелось уехать. Некоторые поэтические натуры не могут любоваться прекрасным в одиночку, им совершенно необходимо разделить эту радость с себе подобными.
Я торопился во Францию, чтобы предложить свое сокровище торговцам картин. За него можно было получить миллионов сто. Досадно было только, что процентов тридцать-сорок полученной стоимости уйдет в пользу государства. Так наша цивилизация вторгается в самую интимную область – область красоты.
На Таити мне пришлось пятнадцать дней ждать парохода во Францию. Я старался как можно меньше говорить о своем атолле и Таратонге. Я не хотел, чтобы рука какого-нибудь промышленника коснулась моего рая. Однако хозяин отеля, где я остановился, хорошо знал остров и Таратонгу.
– Довольно экстравагантная дамочка, – сказал он однажды вечером.
Я молчал. Я считал слово “дамочка” оскорбительным в применении к самому благородному человеку, которого я когда-либо знал.
– Она, конечно, показала вам свои картины? Я выпрямился:
– Простите?..
– Она довольно хорошо рисует, ей-Богу. Лет двадцать тому назад она провела три года в Школе декоративного искусства в Париже. Когда с появлением разных заменителей цены на копру упали, она вернулась на остров. Она удивительно имитирует Гогена. У нее постоянный контракт с Австралией, которая платит ей двадцать тысяч франков за полотно. Она живет этим… Что с вами, мой друг? Вам нехорошо?
– Пустяки, – невнятно пробормотал я.
Не знаю, как я нашел силы встать, подняться к себе в комнату и броситься на кровать. Я лежал в какой-то прострации, охваченный глубоким, непреодолимым чувством отвращения. Мир опять обманул меня. Самые низкие расчеты разъедают человеческие души и в крупных столицах, и на маленьких островках Тихого океана.
Воистину мне осталось только удалиться на необитаемый остров и жить одному.
Немного отвлекусь от Ромен Гари и покажу несколько известных полотен Гогена. Они сыграли большую роль в судьбе писателя.
Чудесный источник 1894г
Подсолнечники 1901 г
Материнство 1899 г
Пирога 1894 г
Таитяне в комнате 1896 г
Ты ревнуешь? 1892 г
Автопортрет Поль Гоген 1890 г
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Запомним слова на последней картинке и вернёмся к нашему герою.
2 декабря 1980 года писатель Ромен Гари покончил собой. За два дня до этого он написал литературное завещание, в котором признался, что последние годы творил за двоих и играл в тайну, которая на этот раз одержала над ним верх.
Под крылом у матери
Клиенты ателье модистки Мины Касевой в литовском городе Вильно часто видели там маленького мальчика. После работы мама с сыном степенно шли по мощеным улицам мимо торговых рядов, харчевен и лавок, возле которых вечно толпились оборванные дети с торчащими из-под кепок длинными пейсами.
Если брать за основу реальную биографию писателя, он родился в литовском Вильно в 1914 году в семье польских евреев Арье-Лейба Касева и Мины Овчинской, актрисы провинциального театра, выступающей под псевдонимом Нина Борисовская.
Правда, тогда Ромена Гари еще звали Ромой Касевым.
Позднее отец ушел из семьи, и все заботы по воспитанию горячо любимого сына взяла на себя мать. Если же верить рассказам самой Мины Овчинской, ее ненаглядный Ромушка родился, когда они уже жили в Москве, в результате роковой страсти, вспыхнувшей между нею и прославленным актером немого кино Иваном Мозжухиным.
И хотя Роман носил фамилию Касев, они с матерью предпочитали верить в эту красивую историю.
Спустя много лет, вспоминая детство, Ромен Гари беспощадно перекроит свою жизнь. Полагая, что для красивой семейной истории будет лучше, если бы он родился в 1914 году в Москве, а не в Вильно, а его отец был бы не еврейским купцом Арье-Лейбом Кацевым, а знаменитым актером немого кино Иваном Мозжухиным.
Вот таинственный матрос сажает себе на плечо маленького Романа и показывает ему стоящего вдалеке Ивана Мозжухина, а Роман вспоминает, как мама прятала в шкатулку письма от его отца. Ну, конечно, его отец -- Мозжухин, и мальчик старательно всматривается в зеркало, пытаясь найти общие черты с актером. А мама, которая до того, как стать модисткой, была второстепенной актрисой провинциального театра, под пером Гари превратилась в непризнанного гения сцены.
Матери и в книгах, и в жизни Гари было отдано первое место. Эта женщина безумно любила сына и дала ему все, что могла. Даже разведясь с Лейбом Касевым, который ушел к молоденькой любовнице, она умудрялась оплачивать сыну уроки игры на скрипке, танцев, тенниса, фехтования и хороших манер.
Однажды Мине пришло в голову, что сын должен стать послом Франции. Дело в том, что ей, воспитанной на французских романах, Франция казалась землей обетованной, в то время как в Польше, куда они перебрались в 1926 году, для евреев путь наверх был закрыт. Спустя два года всеми правдами и неправдами модистка Мина получила французскую визу и, разыгрывая из себя состоятельную даму, прибыла с 14-летним сыном в Ниццу.
Там, в лицее, Ромен, как его называли во Франции, через два года будет первым учеником по французскому и немецкому языкам. И, чтобы окончательно вырвать сына из бедности, Мина решила, что Ромен поедет в Париж учиться на юриста.
2 декабря 1980 года писатель Ромен Гари покончил собой. За два дня до этого он написал литературное завещание, в котором признался, что последние годы творил за двоих и играл в тайну, которая на этот раз одержала над ним верх.
Под крылом у матери
Клиенты ателье модистки Мины Касевой в литовском городе Вильно часто видели там маленького мальчика. После работы мама с сыном степенно шли по мощеным улицам мимо торговых рядов, харчевен и лавок, возле которых вечно толпились оборванные дети с торчащими из-под кепок длинными пейсами.
Если брать за основу реальную биографию писателя, он родился в литовском Вильно в 1914 году в семье польских евреев Арье-Лейба Касева и Мины Овчинской, актрисы провинциального театра, выступающей под псевдонимом Нина Борисовская.
Правда, тогда Ромена Гари еще звали Ромой Касевым.
Позднее отец ушел из семьи, и все заботы по воспитанию горячо любимого сына взяла на себя мать. Если же верить рассказам самой Мины Овчинской, ее ненаглядный Ромушка родился, когда они уже жили в Москве, в результате роковой страсти, вспыхнувшей между нею и прославленным актером немого кино Иваном Мозжухиным.
И хотя Роман носил фамилию Касев, они с матерью предпочитали верить в эту красивую историю.
Спустя много лет, вспоминая детство, Ромен Гари беспощадно перекроит свою жизнь. Полагая, что для красивой семейной истории будет лучше, если бы он родился в 1914 году в Москве, а не в Вильно, а его отец был бы не еврейским купцом Арье-Лейбом Кацевым, а знаменитым актером немого кино Иваном Мозжухиным.
Вот таинственный матрос сажает себе на плечо маленького Романа и показывает ему стоящего вдалеке Ивана Мозжухина, а Роман вспоминает, как мама прятала в шкатулку письма от его отца. Ну, конечно, его отец -- Мозжухин, и мальчик старательно всматривается в зеркало, пытаясь найти общие черты с актером. А мама, которая до того, как стать модисткой, была второстепенной актрисой провинциального театра, под пером Гари превратилась в непризнанного гения сцены.
Матери и в книгах, и в жизни Гари было отдано первое место. Эта женщина безумно любила сына и дала ему все, что могла. Даже разведясь с Лейбом Касевым, который ушел к молоденькой любовнице, она умудрялась оплачивать сыну уроки игры на скрипке, танцев, тенниса, фехтования и хороших манер.
Однажды Мине пришло в голову, что сын должен стать послом Франции. Дело в том, что ей, воспитанной на французских романах, Франция казалась землей обетованной, в то время как в Польше, куда они перебрались в 1926 году, для евреев путь наверх был закрыт. Спустя два года всеми правдами и неправдами модистка Мина получила французскую визу и, разыгрывая из себя состоятельную даму, прибыла с 14-летним сыном в Ниццу.
Там, в лицее, Ромен, как его называли во Франции, через два года будет первым учеником по французскому и немецкому языкам. И, чтобы окончательно вырвать сына из бедности, Мина решила, что Ромен поедет в Париж учиться на юриста.
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Ангел-хранитель
В Париже Гари, в промежутках между посещениями лекций и проституток, писал роман «Вино мертвых» - кровавую, грязно-порнографическую историю, которая повергла издателей в такой ужас, что никто не решился ее напечатать.
Писательство поначалу вообще не вызывало у Гари положительных эмоций, но Ромену приходилось спешить с исполнением грез матери – здоровье Мины стремительно ухудшалось. Во-первых, Гари должен был стать офицером -- и он, окончив летные курсы, получил звание сержанта. Во-вторых, в 1935 году Ромен Касев стал гражданином Франции. В-третьих, два его рассказа наконец-то напечатали в журнале, и Мина радостно восклицала, что теперь ее сын точно получит Нобелевскую премию. Ну и, в четвертых, Мина, умирая, была уверена, что передает сына в надежные руки -- Ромен влюбился в очаровательную венгерскую еврейку Илону Гешмаи.
Илона стала не только любовницей, но и музой Гари, и он предложил девушке выйти за него замуж. Уехав в Будапешт получить согласие родителей на свадьбу, Илона пропала, а начавшаяся война помешала Гари разыскать любимую.
Не сумел Гари увидеться и с умирающей от рака желудка матерью: Франция была оккупирована, и Ромен должен был уйти на фронт. Но голос матери постоянно звучал в его сердце, и вот однажды Гари позвали к телефону. Гари взял трубку, чтобы последний раз поговорить с Миной, которая все-таки сумела в военной неразберихе найти сына. А тем временем его самолет поднялся в воздух, но внезапно загорелся и рухнул на землю. Погибли все, кто был на борту…
Казалось, что ангел-хранитель, направляемый Миной, следует за Гари по пятам. Смерть буквально обходила его стороной: и когда в 1941 году его сразил брюшной тиф, и врачи не могли ему помочь, и когда во время боевого вылета его ранили в живот и самолет летел без управления, и когда он после аварии самолета провел четверо суток в пустыне неподалеку от Каира. Все это он опишет в своих книгах. Ну а пока Гари, который из-за полученных ранений не мог продолжать летать, был назначен секретарем при генштабе в Лондоне. Он знал английский, немецкий, русский и польский языки, имел юридическое образование и находился в начале своей дипломатической карьеры.
ИЗВИНИТЕ, фото совсем не по годам, выложила всё, что нашла
В Париже Гари, в промежутках между посещениями лекций и проституток, писал роман «Вино мертвых» - кровавую, грязно-порнографическую историю, которая повергла издателей в такой ужас, что никто не решился ее напечатать.
Писательство поначалу вообще не вызывало у Гари положительных эмоций, но Ромену приходилось спешить с исполнением грез матери – здоровье Мины стремительно ухудшалось. Во-первых, Гари должен был стать офицером -- и он, окончив летные курсы, получил звание сержанта. Во-вторых, в 1935 году Ромен Касев стал гражданином Франции. В-третьих, два его рассказа наконец-то напечатали в журнале, и Мина радостно восклицала, что теперь ее сын точно получит Нобелевскую премию. Ну и, в четвертых, Мина, умирая, была уверена, что передает сына в надежные руки -- Ромен влюбился в очаровательную венгерскую еврейку Илону Гешмаи.
Илона стала не только любовницей, но и музой Гари, и он предложил девушке выйти за него замуж. Уехав в Будапешт получить согласие родителей на свадьбу, Илона пропала, а начавшаяся война помешала Гари разыскать любимую.
Не сумел Гари увидеться и с умирающей от рака желудка матерью: Франция была оккупирована, и Ромен должен был уйти на фронт. Но голос матери постоянно звучал в его сердце, и вот однажды Гари позвали к телефону. Гари взял трубку, чтобы последний раз поговорить с Миной, которая все-таки сумела в военной неразберихе найти сына. А тем временем его самолет поднялся в воздух, но внезапно загорелся и рухнул на землю. Погибли все, кто был на борту…
Казалось, что ангел-хранитель, направляемый Миной, следует за Гари по пятам. Смерть буквально обходила его стороной: и когда в 1941 году его сразил брюшной тиф, и врачи не могли ему помочь, и когда во время боевого вылета его ранили в живот и самолет летел без управления, и когда он после аварии самолета провел четверо суток в пустыне неподалеку от Каира. Все это он опишет в своих книгах. Ну а пока Гари, который из-за полученных ранений не мог продолжать летать, был назначен секретарем при генштабе в Лондоне. Он знал английский, немецкий, русский и польский языки, имел юридическое образование и находился в начале своей дипломатической карьеры.
ИЗВИНИТЕ, фото совсем не по годам, выложила всё, что нашла
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Лесли
На одной из вечеринок Гари познакомился с журналисткой Лесли Бланш. Гари было 30, Лесли – 41. Он был мечтателен и мнителен, а Лесли – эксцентрична, взбалмошна и меняла любовников как перчатки. В 1945 году они поженились, причем Ромен в качестве своей фамилии указал псевдоним «Гари», придуманный им по ассоциации с русским словом «гореть». Ромен сразу признался Лесли, что не сможет оставаться верным только ей. «В идеале я хотел бы обладать юной хорошенькой девочкой…» - признался Гари и спросил Лесли, не шокирует ли ее это признание. Но Лесли не шокировало ничто из того, что говорил или делал Ромен Гари…
В 1945 году вышел его первый роман «Европейское воспитание», и Гари был сам напуган неожиданным успехом. Интерес читателей к Ромену Гари был огромен, и в английском журнале «Циферблат» появилась невероятная версия его жизни, где Гари рассказывал, как он сидел в тюрьме за антифашистскую деятельность и спасался в Касабланке от полиции под видом араба. Ромен всегда удачно соединял документальность с выдумкой, которую он сдабривал тонким юмором, -- читателям это нравилось, и в результате Гари быстро превратился в известного и плодовитого писателя.
Лесли Бланш и Ромен Гари, 1959 г., Голливуд.
Пока что он удачно совмещал профессии писателя и дипломата. В своей квартире в Берне, куда он был командирован по службе, Гари обычно работал, завернувшись в халат или в полотенце, а Лесли расхаживала по дому в прозрачной ночной рубашке. Однажды, выскочив из ванны без одежды, Гари заметил, что немолодая хозяйка квартиры наблюдает за ним через слуховое окно. «Мадам, позвольте вас проводить», -- галантно предложил голый Гари и помог смущенной матроне спуститься с ее поста.
Работа в посольстве навевала на Гари жуткую скуку, однако и после его переезда в Нью-Йорк в качестве французского представителя в ООН веселее ему не стало: «В представительстве все готовы друг друга сожрать... а жены у них унылые и толстые. Это даже не мясо, это колбаса с салом», -- писал он другу.
Но все-таки умудрялся заводить романы и при таком скудном выборе, а его жене доставались лишь упреки -- характер у Ромена был не из легких.
«Вы не знаете, каково жить с Роменом Гари. Он все бросает на пол: одежду, огрызки. Кладет ноги на мою подушку», -- в отчаянии жаловалась Лесли подругам. Узнав, что Лесли не может иметь детей, Гарри заявил, что хочет ребенка… потому что обещал это матери.
Однажды доведенная мужем до белого каления Лесли запустила в него жареным окороком, но вечером, на светской вечеринке как ни в чем ни бывало заботливо суетилась вокруг Гари.
Правда, вскоре злопамятная Лесли выпустила ставшую бестселлером книгу «Дикие берега любви», посвященную ее браку с Гари, в то время как три последних романа ее мужа постигла неудача.
Из-за скандалов с женой, проблем на работе и плохо продаваемых книг Гари впал в такую депрессию, что ему пришлось лечь в больницу.
«Я хочу развестись», -- сказала приехавшая к мужу Лесли. В ответ Гари сорвался на крик: а если Лесли на это решится, то у него останется единственный выход… Зная, что Гари вполне способен покончить с собой, Лесли нехотя согласилась поехать с ним в Лос-Анджелес. Гари взбодрился и обрел равновесие духа. Лесли была рядом, а он исполнил «дипломатическую» мечту матери -- в Америке ему предстояло представлять интересы Франции в качестве консула.
В свое первое утро в консульстве Франции Гари сидел на рабочем месте в одних кальсонах и грыз морковку.
«Кто вы?» - спросил он у миловидной девушки, вошедшей в кабинет и застывшей от удивления.
«Я – Одетта Бенедиктис, секретарь генерального консула».
«Ну, тогда ладно! – кивнул Гари. – Генеральный консул – это я».
Одетта стала правой рукой Ромена и не раз покрывала его в запутанных историях с женщинами. Однажды Гари предложил ей родить ему ребенка, но после отказа замужней Одетты настаивать не стал.
Лесли делала вид, что ее не волнуют связи мужа, но в душе страдала и получала отдушину только в общении с гостями. Ее гостиная была похожа на волшебный дворец: расшитые бисером абажуры, свечи на огромном столе и сама хозяйка -- европейски образованная и острая на язычок.
Именно ради общения с Лесли у Гари появлялись Софи Лорен, Ирвин Шоу, Гленн Форд и другие знаменитости.
Гари с Софи Лорен и Питером Устиновым.
Но вскоре и звезда Гари засветила новым, ярким светом: в 1956 году его роман «Корни неба» об истреблении африканских слонов получил Гонкуровскую премию.
Гордый успехом Ромен жалел только об одном: покойная Мина Кацева, заочно убежденная в гениальности своего сына, не могла обнять его…
Памяти матери Гари посвятил свою выдающуюся и нежную книгу «Обещание на рассвете», которую он начал писать в Мехико. Под окнами гостиницы беспрерывно сигналили машины и выступали уличные музыканты. В первый же вечер мрачный Гари заткнул себе уши хлебным мякишем, размоченным в алкоголе, а через несколько дней, положив голову на колени Лесли, умирающим голосом сообщил, что у него опухоль мозга, и дал жене указания, что ей делать с рукописями после его смерти.
Успокоился Гари только когда врач вытащил из его ушей остатки мякиша и заверил пациента, что на этот раз смерть ему не грозит.
На одной из вечеринок Гари познакомился с журналисткой Лесли Бланш. Гари было 30, Лесли – 41. Он был мечтателен и мнителен, а Лесли – эксцентрична, взбалмошна и меняла любовников как перчатки. В 1945 году они поженились, причем Ромен в качестве своей фамилии указал псевдоним «Гари», придуманный им по ассоциации с русским словом «гореть». Ромен сразу признался Лесли, что не сможет оставаться верным только ей. «В идеале я хотел бы обладать юной хорошенькой девочкой…» - признался Гари и спросил Лесли, не шокирует ли ее это признание. Но Лесли не шокировало ничто из того, что говорил или делал Ромен Гари…
В 1945 году вышел его первый роман «Европейское воспитание», и Гари был сам напуган неожиданным успехом. Интерес читателей к Ромену Гари был огромен, и в английском журнале «Циферблат» появилась невероятная версия его жизни, где Гари рассказывал, как он сидел в тюрьме за антифашистскую деятельность и спасался в Касабланке от полиции под видом араба. Ромен всегда удачно соединял документальность с выдумкой, которую он сдабривал тонким юмором, -- читателям это нравилось, и в результате Гари быстро превратился в известного и плодовитого писателя.
Лесли Бланш и Ромен Гари, 1959 г., Голливуд.
Пока что он удачно совмещал профессии писателя и дипломата. В своей квартире в Берне, куда он был командирован по службе, Гари обычно работал, завернувшись в халат или в полотенце, а Лесли расхаживала по дому в прозрачной ночной рубашке. Однажды, выскочив из ванны без одежды, Гари заметил, что немолодая хозяйка квартиры наблюдает за ним через слуховое окно. «Мадам, позвольте вас проводить», -- галантно предложил голый Гари и помог смущенной матроне спуститься с ее поста.
Работа в посольстве навевала на Гари жуткую скуку, однако и после его переезда в Нью-Йорк в качестве французского представителя в ООН веселее ему не стало: «В представительстве все готовы друг друга сожрать... а жены у них унылые и толстые. Это даже не мясо, это колбаса с салом», -- писал он другу.
Но все-таки умудрялся заводить романы и при таком скудном выборе, а его жене доставались лишь упреки -- характер у Ромена был не из легких.
«Вы не знаете, каково жить с Роменом Гари. Он все бросает на пол: одежду, огрызки. Кладет ноги на мою подушку», -- в отчаянии жаловалась Лесли подругам. Узнав, что Лесли не может иметь детей, Гарри заявил, что хочет ребенка… потому что обещал это матери.
Однажды доведенная мужем до белого каления Лесли запустила в него жареным окороком, но вечером, на светской вечеринке как ни в чем ни бывало заботливо суетилась вокруг Гари.
Правда, вскоре злопамятная Лесли выпустила ставшую бестселлером книгу «Дикие берега любви», посвященную ее браку с Гари, в то время как три последних романа ее мужа постигла неудача.
Из-за скандалов с женой, проблем на работе и плохо продаваемых книг Гари впал в такую депрессию, что ему пришлось лечь в больницу.
«Я хочу развестись», -- сказала приехавшая к мужу Лесли. В ответ Гари сорвался на крик: а если Лесли на это решится, то у него останется единственный выход… Зная, что Гари вполне способен покончить с собой, Лесли нехотя согласилась поехать с ним в Лос-Анджелес. Гари взбодрился и обрел равновесие духа. Лесли была рядом, а он исполнил «дипломатическую» мечту матери -- в Америке ему предстояло представлять интересы Франции в качестве консула.
В свое первое утро в консульстве Франции Гари сидел на рабочем месте в одних кальсонах и грыз морковку.
«Кто вы?» - спросил он у миловидной девушки, вошедшей в кабинет и застывшей от удивления.
«Я – Одетта Бенедиктис, секретарь генерального консула».
«Ну, тогда ладно! – кивнул Гари. – Генеральный консул – это я».
Одетта стала правой рукой Ромена и не раз покрывала его в запутанных историях с женщинами. Однажды Гари предложил ей родить ему ребенка, но после отказа замужней Одетты настаивать не стал.
Лесли делала вид, что ее не волнуют связи мужа, но в душе страдала и получала отдушину только в общении с гостями. Ее гостиная была похожа на волшебный дворец: расшитые бисером абажуры, свечи на огромном столе и сама хозяйка -- европейски образованная и острая на язычок.
Именно ради общения с Лесли у Гари появлялись Софи Лорен, Ирвин Шоу, Гленн Форд и другие знаменитости.
Гари с Софи Лорен и Питером Устиновым.
Но вскоре и звезда Гари засветила новым, ярким светом: в 1956 году его роман «Корни неба» об истреблении африканских слонов получил Гонкуровскую премию.
Гордый успехом Ромен жалел только об одном: покойная Мина Кацева, заочно убежденная в гениальности своего сына, не могла обнять его…
Памяти матери Гари посвятил свою выдающуюся и нежную книгу «Обещание на рассвете», которую он начал писать в Мехико. Под окнами гостиницы беспрерывно сигналили машины и выступали уличные музыканты. В первый же вечер мрачный Гари заткнул себе уши хлебным мякишем, размоченным в алкоголе, а через несколько дней, положив голову на колени Лесли, умирающим голосом сообщил, что у него опухоль мозга, и дал жене указания, что ей делать с рукописями после его смерти.
Успокоился Гари только когда врач вытащил из его ушей остатки мякиша и заверил пациента, что на этот раз смерть ему не грозит.
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Джин
Незадолго до Рождества 1959 года Гари познакомился с супружеской четой Франсуа Морей и Джин Сиберг. Едва гости устроились в гостиной, как Гари попросил Морея дать ему примерить свои туфли – уж больно они понравились. Морея шокировала такая фамильярность, но туфли он все же снял, а Джин была очарована непосредственностью Ромена.
Джин Сиберг был 21 год, и она только что прославилась после съемок в фильме «На последнем дыхании». Сначала Джин просто тронула Гари своей незащищенностью и наивностью, но Лесли быстро поняла, что отношения Ромена с Джин нечто большее, чем простая интрижка. Гари чувствовал себя виноватым, разрушая две семьи, а с другой -- отказаться поддержать Джин, которая то и дело билась в истерике, он был не в силах. В этой битве выиграла Джин -- она забеременела от Гари.
При расставании Лесли «урвала» от Гари приличный куш: квартира стоимостью 21 миллион франков, дом в Рокбрюн, единовременное пособие в 75 миллионов франков и ежемесячное содержание в 500 тысяч.
А Джин получила Ромена Гари и нашла оригинальный способ поторопить любимого жениться на ней: однажды девушка вскрыла себе в ванной вены, и только когда увидевшему это Гари стало плохо, она позвала на помощь.
Чтобы жить рядом с Джин, Гари ушел с дипломатической службы и увез ее в Барселону, где и родился их сын Александр Гари, которого с легкой руки испанской няни все начали называть Диего.
Свадьба Ромена и Джин
Жизнь с неуравновешенной Джин Сиберг оказалась трудным испытанием для Ромена.
Однажды он позвонил другу и сказал, что собирается покончить с собой из-за того, что помешанная на сексе Джин не дает ему работать. Когда встревоженный друг примчался к Гари, тот с широкой улыбкой заявил, что это была шутка. Однако порой Ромену было не до шуток. Джин и в самом деле была сексуально ненасытна, и Гари с трудом удалось уговорить ее «только» на два сексуальных акта в день.
Однако роль светской дамы, которую Джин хотела играть, начала тяготить ее: на приемах, которые Гари устраивал для дипломатов и знаменитостей, она не решалась и рта раскрыть, боясь произнести глупость и вызвать гнев мужа.
Чтобы избавиться от скуки, Джин усиленно снималась в кино, ходила по ночным клубам и… вскоре обнаружила, что не понимает собственного ребенка: воспитанный испанской няней Диего не говорил по-английски и прекрасно обходился без родителей. Похоже, Джин никому не была нужна. И вот тут впадающая в депрессию Сиберг нашла куда тратить силы, деньги и любовь.
Незадолго до Рождества 1959 года Гари познакомился с супружеской четой Франсуа Морей и Джин Сиберг. Едва гости устроились в гостиной, как Гари попросил Морея дать ему примерить свои туфли – уж больно они понравились. Морея шокировала такая фамильярность, но туфли он все же снял, а Джин была очарована непосредственностью Ромена.
Джин Сиберг был 21 год, и она только что прославилась после съемок в фильме «На последнем дыхании». Сначала Джин просто тронула Гари своей незащищенностью и наивностью, но Лесли быстро поняла, что отношения Ромена с Джин нечто большее, чем простая интрижка. Гари чувствовал себя виноватым, разрушая две семьи, а с другой -- отказаться поддержать Джин, которая то и дело билась в истерике, он был не в силах. В этой битве выиграла Джин -- она забеременела от Гари.
При расставании Лесли «урвала» от Гари приличный куш: квартира стоимостью 21 миллион франков, дом в Рокбрюн, единовременное пособие в 75 миллионов франков и ежемесячное содержание в 500 тысяч.
А Джин получила Ромена Гари и нашла оригинальный способ поторопить любимого жениться на ней: однажды девушка вскрыла себе в ванной вены, и только когда увидевшему это Гари стало плохо, она позвала на помощь.
Чтобы жить рядом с Джин, Гари ушел с дипломатической службы и увез ее в Барселону, где и родился их сын Александр Гари, которого с легкой руки испанской няни все начали называть Диего.
Свадьба Ромена и Джин
Жизнь с неуравновешенной Джин Сиберг оказалась трудным испытанием для Ромена.
Однажды он позвонил другу и сказал, что собирается покончить с собой из-за того, что помешанная на сексе Джин не дает ему работать. Когда встревоженный друг примчался к Гари, тот с широкой улыбкой заявил, что это была шутка. Однако порой Ромену было не до шуток. Джин и в самом деле была сексуально ненасытна, и Гари с трудом удалось уговорить ее «только» на два сексуальных акта в день.
Однако роль светской дамы, которую Джин хотела играть, начала тяготить ее: на приемах, которые Гари устраивал для дипломатов и знаменитостей, она не решалась и рта раскрыть, боясь произнести глупость и вызвать гнев мужа.
Чтобы избавиться от скуки, Джин усиленно снималась в кино, ходила по ночным клубам и… вскоре обнаружила, что не понимает собственного ребенка: воспитанный испанской няней Диего не говорил по-английски и прекрасно обходился без родителей. Похоже, Джин никому не была нужна. И вот тут впадающая в депрессию Сиберг нашла куда тратить силы, деньги и любовь.
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Звезда и смерть
Хаким Абдулла Джамаль, глава экстремистской афроамериканской организации «Черные пантеры» ненавидел белых, употреблял наркотики и спиртное и приобрел огромное влияние на Джин.
Джин так влюбилась в Джамаля, что по первому требованию выписывала ему чеки на приличные суммы, возненавидела свой цвет кожи и начала изучать арабский и Коран. А в ответ получала «благодарность» - черные друзья отравили ее кошек, изуродовали ее машину, стреляли в окна кухни и называли «белой сукой».
Джин закрывала глаза на все, но терпению Гари вскоре пришел конец. Он подал на развод.
С 1970 года он жил в Париже, и его часто можно было видеть сидящим в кафе с хмурым видом и с сигарой в зубах. Поклонницы засыпали его письмами, но стоило ему начать встречаться с очередной девушкой, как его быстро одолевала скука. Своей новой секретарше Мартине, к которой был искренне привязан, Гари платил минимальную зарплату и грубо выставлял на улицу, когда хотел остаться наедине с другой женщиной. Но Мартина не протестовала: она была влюблена в писателя, поэтому старательно разбирала закорючки в его рукописях и ложилась к нему в постель… но только до пяти часов вечера, когда у Гари начиналась другая жизнь, в которой для Мартины не было места.
Зато Гари помнил о Джин Сиберг, которая постоянно доставляла ему неприятности.
Они не были официально разведены, когда Гари узнал, что Джин, будучи на четвертом месяце беременности от своего дружка, попыталась покончить с собой.
Ее откачали и положили в больницу на сохранение. Пытаясь поддержать жену, Гари заявил, что родившаяся на 63 дня раньше срока дочка -- это его ребенок, но девочка спустя два дня умерла, а Джин окончательно потеряла рассудок. Она была уверена, что Джамаль хочет похитить тело девочки, и в самолете из Цюриха в США вдруг выскочила из туалета обнаженная, крича, что «черные пантеры» сидят в кабине пилота и хотят устроить авиакатастрофу.
Сиберг и Гари. 1978 год
В 1979 году Джин бросилась под поезд.
Теперь Диего, который с трудом пережил смерть матери, поселился вместе с отцом, но и горячая любовь к выросшему сыну не смогла вытащить Гари из депрессии.
«Я для него -- еврейская мама, -- признавался писатель. -- Когда он был помладше, я, прячась, шел за ним всякий раз, когда он отправлялся играть в теннис, потому что боялся, что с ним что-то случится». По правде говоря, опасаться стоило, что что-то случится с самим Гари. В ящике его стола лежал револьвер, завещание в пользу сына и первой жены было написано, друзьям он твердо заявлял, что перспектива стать стариком его не устраивает...
Гари написал 34 романа и снял 2 фильма и и однажды вызвал на дуэль Клинта Иствуда.
Хаким Абдулла Джамаль, глава экстремистской афроамериканской организации «Черные пантеры» ненавидел белых, употреблял наркотики и спиртное и приобрел огромное влияние на Джин.
Джин так влюбилась в Джамаля, что по первому требованию выписывала ему чеки на приличные суммы, возненавидела свой цвет кожи и начала изучать арабский и Коран. А в ответ получала «благодарность» - черные друзья отравили ее кошек, изуродовали ее машину, стреляли в окна кухни и называли «белой сукой».
Джин закрывала глаза на все, но терпению Гари вскоре пришел конец. Он подал на развод.
С 1970 года он жил в Париже, и его часто можно было видеть сидящим в кафе с хмурым видом и с сигарой в зубах. Поклонницы засыпали его письмами, но стоило ему начать встречаться с очередной девушкой, как его быстро одолевала скука. Своей новой секретарше Мартине, к которой был искренне привязан, Гари платил минимальную зарплату и грубо выставлял на улицу, когда хотел остаться наедине с другой женщиной. Но Мартина не протестовала: она была влюблена в писателя, поэтому старательно разбирала закорючки в его рукописях и ложилась к нему в постель… но только до пяти часов вечера, когда у Гари начиналась другая жизнь, в которой для Мартины не было места.
Зато Гари помнил о Джин Сиберг, которая постоянно доставляла ему неприятности.
Они не были официально разведены, когда Гари узнал, что Джин, будучи на четвертом месяце беременности от своего дружка, попыталась покончить с собой.
Ее откачали и положили в больницу на сохранение. Пытаясь поддержать жену, Гари заявил, что родившаяся на 63 дня раньше срока дочка -- это его ребенок, но девочка спустя два дня умерла, а Джин окончательно потеряла рассудок. Она была уверена, что Джамаль хочет похитить тело девочки, и в самолете из Цюриха в США вдруг выскочила из туалета обнаженная, крича, что «черные пантеры» сидят в кабине пилота и хотят устроить авиакатастрофу.
Сиберг и Гари. 1978 год
В 1979 году Джин бросилась под поезд.
Теперь Диего, который с трудом пережил смерть матери, поселился вместе с отцом, но и горячая любовь к выросшему сыну не смогла вытащить Гари из депрессии.
«Я для него -- еврейская мама, -- признавался писатель. -- Когда он был помладше, я, прячась, шел за ним всякий раз, когда он отправлялся играть в теннис, потому что боялся, что с ним что-то случится». По правде говоря, опасаться стоило, что что-то случится с самим Гари. В ящике его стола лежал револьвер, завещание в пользу сына и первой жены было написано, друзьям он твердо заявлял, что перспектива стать стариком его не устраивает...
Гари написал 34 романа и снял 2 фильма и и однажды вызвал на дуэль Клинта Иствуда.
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Эмиль Ажар -- это я!
С 1973 года Гари начал писать параллельно своим книгам произведения под другими псевдонимами. Из трех выпущенных книг: «Чародеи», «Ночь будет спокойной» и «Головы Стефани», последняя была написана под именем Шайтана Богата, якобы сына турецкого эмигранта.
Правда, в тот раз, довольный успехом романа, Гари признался публике в подлоге, а вот история с романами Эмиля Ажара зашла слишком далеко.
В последнее время критики все чаще говорили, что Ромен Гари исписался, а тот в отместку решил доказать, что это не так.
По утрам Гари диктовал своей секретарше как Гари, а после обеда – как Эмиль Ажар. Книгу «Вся жизнь впереди» выдвинули на Гонкуровскую премию, и Ромен Гари, он же Эмиль Ажар, стал единственным в истории обладателем двух высших наград Франции.
Гари пришлось придумывать Ажару биографию, посылать к издателям агентов от его имени, и, наконец, критики требовали личного появления лауреата на публике. Не зная, что ему делать в такой ситуации, Гари уговорил выступить в роли Ажара своего племянника Поля Павловича, который должен был прятаться до последнего и убегать от любопытных журналистов.
Казалось, что вся Франция ищет таинственного Ажара, а в газетах начали появляться интервью с Павловичем, фото Павловича, дерущегося со своими преследователями. Интрига закручивалась все сильнее, и Гари уже не мог отправить фиктивного автора в небытие, представляя, какой это вызовет скандал. В конце концов он решил, что ему надо уйти по-английски – не попрощавшись …
Спустя полгода после самоубийства Ромена Гари Поль Павлович принес в издательство «Фейяр» 500 страниц литературного завещания Ромена Гари «Жизнь и смерть Эмиля Ажара», а в 1980 году Павлович появился на телевидении, чтобы поведать историю колоссальной мистификации.
Так исчез Эмиль Ажар… а тело самого мистификатора исчезло с лица земли еще раньше. Следуя завещанию отца, Диего Гари передал урну с прахом Гари подруге отца Лейле Шеллаби, которая развеяла его в открытом море.
С 1973 года Гари начал писать параллельно своим книгам произведения под другими псевдонимами. Из трех выпущенных книг: «Чародеи», «Ночь будет спокойной» и «Головы Стефани», последняя была написана под именем Шайтана Богата, якобы сына турецкого эмигранта.
Правда, в тот раз, довольный успехом романа, Гари признался публике в подлоге, а вот история с романами Эмиля Ажара зашла слишком далеко.
В последнее время критики все чаще говорили, что Ромен Гари исписался, а тот в отместку решил доказать, что это не так.
По утрам Гари диктовал своей секретарше как Гари, а после обеда – как Эмиль Ажар. Книгу «Вся жизнь впереди» выдвинули на Гонкуровскую премию, и Ромен Гари, он же Эмиль Ажар, стал единственным в истории обладателем двух высших наград Франции.
Гари пришлось придумывать Ажару биографию, посылать к издателям агентов от его имени, и, наконец, критики требовали личного появления лауреата на публике. Не зная, что ему делать в такой ситуации, Гари уговорил выступить в роли Ажара своего племянника Поля Павловича, который должен был прятаться до последнего и убегать от любопытных журналистов.
Казалось, что вся Франция ищет таинственного Ажара, а в газетах начали появляться интервью с Павловичем, фото Павловича, дерущегося со своими преследователями. Интрига закручивалась все сильнее, и Гари уже не мог отправить фиктивного автора в небытие, представляя, какой это вызовет скандал. В конце концов он решил, что ему надо уйти по-английски – не попрощавшись …
Спустя полгода после самоубийства Ромена Гари Поль Павлович принес в издательство «Фейяр» 500 страниц литературного завещания Ромена Гари «Жизнь и смерть Эмиля Ажара», а в 1980 году Павлович появился на телевидении, чтобы поведать историю колоссальной мистификации.
Так исчез Эмиль Ажар… а тело самого мистификатора исчезло с лица земли еще раньше. Следуя завещанию отца, Диего Гари передал урну с прахом Гари подруге отца Лейле Шеллаби, которая развеяла его в открытом море.
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Вот такая тема получилась, вот на что потрачено дождливое воскресенье.
Открыла для себя новое, положила в закладки пару книг.
Ещё посмотрела фильм "Обещание на рассвете"./2017 г, есть в Инете. Понравилось
Из аннотации:
Героическая драма о безусловной любви матери к сыну.
Экранизация одноименного автобиографического романа писателя Ромена Гари. В центре повествования — сын и мать, которая одержимо верит в великое будущее своего ребенка. Даже во времена скитаний и болезней она предрекает ему блестящую карьеру — воинскую славу, работу дипломата и творческий успех.
Главные роли в картине Эрика Барбье сыграли Шарлотта Генсбур и Пьер Нине
(Франция, Бельгия)
Открыла для себя новое, положила в закладки пару книг.
Ещё посмотрела фильм "Обещание на рассвете"./2017 г, есть в Инете. Понравилось
Из аннотации:
Героическая драма о безусловной любви матери к сыну.
Экранизация одноименного автобиографического романа писателя Ромена Гари. В центре повествования — сын и мать, которая одержимо верит в великое будущее своего ребенка. Даже во времена скитаний и болезней она предрекает ему блестящую карьеру — воинскую славу, работу дипломата и творческий успех.
Главные роли в картине Эрика Барбье сыграли Шарлотта Генсбур и Пьер Нине
(Франция, Бельгия)
- Мадам Н. Д.
- Писателка
- Сообщения: 5901
- Зарегистрирован: 18 дек 2021, 12:16
Двойная жизнь знаменитого писателя
Фамилию писателя слышала, книги не читала. Судьба необычная, но псих он порядочный!
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
И бабы его окружали такие же!Мадам Н. Д. писал(а): ↑11 июл 2022, 06:03 Фамилию писателя слышала, книги не читала. Судьба необычная, но псих он порядочный!
- Мадам Н. Д.
- Писателка
- Сообщения: 5901
- Зарегистрирован: 18 дек 2021, 12:16
Двойная жизнь знаменитого писателя
Если не хлеще!!!! Подобное притягивает подобное!Ираида писал(а): ↑11 июл 2022, 06:45И бабы его окружали такие же!Мадам Н. Д. писал(а): ↑11 июл 2022, 06:03 Фамилию писателя слышала, книги не читала. Судьба необычная, но псих он порядочный!
- Маркиза ангелов
- Администратор - Модератор
- Сообщения: 9594
- Зарегистрирован: 14 дек 2021, 15:43
Двойная жизнь знаменитого писателя
Потрясающе! Спасибо большое!
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
- Маркиза ангелов
- Администратор - Модератор
- Сообщения: 9594
- Зарегистрирован: 14 дек 2021, 15:43
- Любая женщина
- всегда в итоге осень...
- Сообщения: 2705
- Зарегистрирован: 14 дек 2021, 23:35
Двойная жизнь знаменитого писателя
Спа-си-бо!
"Обещание на рассвете" одно из самых сильных летературных впечатлений. Первая книга, когда я умылась слезами. Это было за долго до рождения моего ребенка и превращения в сентиментальную клушу.
Тогда же читала про Гари, что могла найти в доининрнетную эпоху. Мать конечно сделала его тем кем он стал, но искалечила психику.
В Москве несколько лет назад появился спектакль "обещание на рассвете" тогда я наотрез отказалась идти, а весной передумала, но белетов не было. Если в этом сезоне будет идти, то схожу.
"Обещание на рассвете" одно из самых сильных летературных впечатлений. Первая книга, когда я умылась слезами. Это было за долго до рождения моего ребенка и превращения в сентиментальную клушу.
Тогда же читала про Гари, что могла найти в доининрнетную эпоху. Мать конечно сделала его тем кем он стал, но искалечила психику.
В Москве несколько лет назад появился спектакль "обещание на рассвете" тогда я наотрез отказалась идти, а весной передумала, но белетов не было. Если в этом сезоне будет идти, то схожу.
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Пожалуйста.Любая женщина... писал(а): ↑11 июл 2022, 11:28 Спа-си-бо!
"Обещание на рассвете" одно из самых сильных летературных впечатлений. Первая книга, когда я умылась слезами. Это было за долго до рождения моего ребенка и превращения в сентиментальную клушу.
Тогда же читала про Гари, что могла найти в доининрнетную эпоху. Мать конечно сделала его тем кем он стал, но искалечила психику.
В Москве несколько лет назад появился спектакль "обещание на рассвете" тогда я наотрез отказалась идти, а весной передумала, но белетов не было. Если в этом сезоне будет идти, то схожу.
Вот ты меня поймёшь, для меня он открытием стал, просто рассказ прочитала. И полдня удивлённо бродила по информации. Даже не думала тему делать. А после фильма уже решилась.
Книгу пока в закладки - киношка ещё не переварилась
Обязательно сходи, я залезла - Т им. Вахтангова даёт 3 спектакля в сентябре и цены божеские, и бронь есть.
Ах, как я люблю этот театр, какие праздничные воспоминания! В молодости мы с мамой так наряжались на выход... Не буду душу травить. Спасибо кинематографу
- Любая женщина
- всегда в итоге осень...
- Сообщения: 2705
- Зарегистрирован: 14 дек 2021, 23:35
Двойная жизнь знаменитого писателя
Я купила билет на 8 сентября . Это ты меня подтолкнула к решительным действиямИраида писал(а): ↑11 июл 2022, 12:25Пожалуйста.Любая женщина... писал(а): ↑11 июл 2022, 11:28 Спа-си-бо!
"Обещание на рассвете" одно из самых сильных летературных впечатлений. Первая книга, когда я умылась слезами. Это было за долго до рождения моего ребенка и превращения в сентиментальную клушу.
Тогда же читала про Гари, что могла найти в доининрнетную эпоху. Мать конечно сделала его тем кем он стал, но искалечила психику.
В Москве несколько лет назад появился спектакль "обещание на рассвете" тогда я наотрез отказалась идти, а весной передумала, но белетов не было. Если в этом сезоне будет идти, то схожу.
Вот ты меня поймёшь, для меня он открытием стал, просто рассказ прочитала. И полдня удивлённо бродила по информации. Даже не думала тему делать. А после фильма уже решилась.
Книгу пока в закладки - киношка ещё не переварилась
Обязательно сходи, я залезла - Т им. Вахтангова даёт 3 спектакля в сентябре и цены божеские, и бронь есть.
Ах, как я люблю этот театр, какие праздничные воспоминания! В молодости мы с мамой так наряжались на выход... Не буду душу травить. Спасибо кинематографу
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Слава интернету! И я на что-то сгодилась Кто бы мог подумать,что с края света такое возможно. С тебя впечатления, я в напоминалку занеслаЛюбая женщина... писал(а): ↑11 июл 2022, 13:48Я купила билет на 8 сентября . Это ты меня подтолкнула к решительным действиямИраида писал(а): ↑11 июл 2022, 12:25Пожалуйста.Любая женщина... писал(а): ↑11 июл 2022, 11:28 Спа-си-бо!
"Обещание на рассвете" одно из самых сильных летературных впечатлений. Первая книга, когда я умылась слезами. Это было за долго до рождения моего ребенка и превращения в сентиментальную клушу.
Тогда же читала про Гари, что могла найти в доининрнетную эпоху. Мать конечно сделала его тем кем он стал, но искалечила психику.
В Москве несколько лет назад появился спектакль "обещание на рассвете" тогда я наотрез отказалась идти, а весной передумала, но белетов не было. Если в этом сезоне будет идти, то схожу.
Вот ты меня поймёшь, для меня он открытием стал, просто рассказ прочитала. И полдня удивлённо бродила по информации. Даже не думала тему делать. А после фильма уже решилась.
Книгу пока в закладки - киношка ещё не переварилась
Обязательно сходи, я залезла - Т им. Вахтангова даёт 3 спектакля в сентябре и цены божеские, и бронь есть.
Ах, как я люблю этот театр, какие праздничные воспоминания! В молодости мы с мамой так наряжались на выход... Не буду душу травить. Спасибо кинематографу
- Любая женщина
- всегда в итоге осень...
- Сообщения: 2705
- Зарегистрирован: 14 дек 2021, 23:35
Двойная жизнь знаменитого писателя
Волшебная сила форума . Я несколько лет как та мартышка "к умным или красивым" . И впечатление от книги боюсь испортить, и отзывы неплохие. И Антипенко не представляю в роли, и интересно посмотреть . А тут с другого конца земли говорят "иди!" Как я могу ослушаться
- Ираида
- Непредсказуемый Автор
- Сообщения: 5068
- Зарегистрирован: 25 дек 2021, 08:20
- Откуда: Нерюнгри Якутия
Двойная жизнь знаменитого писателя
Я лишь положила добрый посыл на весы твоей нерешительностиЛюбая женщина... писал(а): ↑11 июл 2022, 14:09Волшебная сила форума . Я несколько лет как та мартышка "к умным или красивым" . И впечатление от книги боюсь испортить, и отзывы неплохие. И Антипенко не представляю в роли, и интересно посмотреть . А тут с другого конца земли говорят "иди!" Как я могу ослушаться