День у Рыбова начался как обычно. Сначала поссорился с Люсьен. Она опять просила Рыбова остепениться, стать примерным семьянином, жить в согласии и любви, сколько получится. В душе-то она, конечно, прекрасно понимала, что Рыбов сволочь. Циничная, красивая сволочь. Он — как тысяча рублей. Ты можешь сколько угодно считать их своими, но отдавать другим рано или поздно всё равно придется.
Сегодня намечалось общее собрание, на которое Рыбов должен был прийти в качестве независимого консультанта. На повестке дня была грядущая зима. Нужно было решать: где, с кем и как. Рыбову по большому счету всё это было глубоко фиолетово. Когда ты дожил до шести лет на улице, зимовка считается временным неудобством, а не концом света, как это постоянно преподносят первогодкам старики.
Позавтракав из консервной банки возле магазина «Красное&Белое» заветрившейся сайрой, которую раз в день выносила продавщица Оля, Рыбов потрусил в сторону теплотрассы. По дороге он проводил осмотр территории: проверял наличие чужаков, общался с дворовыми псами, отгонял от своих прикормленных мест наглых мышей и ворон — словом, следил за порядком как самый настоящий участковый.
— Кс-кс-кс, — потянулся к Рыбову какой-то нетрезвый дядечка, за что тут же получил по рукам и щекам когтями.
Кыскать Рыбову могла только Анна Антоновна, давшая коту его имя. Женщина эта появлялась на улице три раза в неделю, и для всей местной фауны это был настоящий праздник. Она знала каждого кота, каждого пса, каждого голубя, воробья, мышонка, галчонка. Всем им она дала имена, и все они ели с ее рук. Вот только Анны Антоновны не стало полмесяца назад, и если люди вокруг не заметили ухода этого невзрачного маленького человека, то животина сильно тосковала.
Проскочив мимо колес таксиста, проигнорировав лазерную указку Вани Федорова, светившего коту из окна, и отсалютовав домашним обморокам (так Рыбов называл своих собратьев, обитавших в квартирах), он достиг школьного двора. За школой, в полуметре от земли, вдоль старого металлического забора тянулись две обглоданные коррозией трубы теплотрассы. Там, в тени старой осыпавшейся рябины, и проводилось собрание.
— Как вы знаете, с уходом Анны Антоновны у нас возникли новые сложности с провизией, — донеслись до Рыбова слова старого, побитого жизнью и лишаем одноглазого кота по имени Михаил Илларионович. Назван кот был в честь великого полководца Кутузова. — Посему предлагаю на время зимних невзгод делить довольствие между кошками и собаками, строго соблюдая режим питания.
Воздух сотряс недовольный гул и улюлюканье. Проходящий мимо дворник решил, что у животных намечается потасовка и на всякий случай кинул в них палкой. Через минуту собрание возобновилось.
— Я с этими собаками сутулыми из одной плошки жрать не стану, — сплюнул по-кошачьи дымчатый кот Блинов.
— А ваше величество никто к столу приглашать и не собирается, — обиженно гавкнул из-под трубы пес по имени Трус.
Среди присутствующих Рыбов заметил нескольких родственников.
— Чего неумытый? — дал Рыбов одному из котов подзатыльник.
— А ты что, решил-таки воспитанием заняться? — огрызнулся тот в ответ. — Раньше надо было, пока мать тебя домой звала. А то ходил всем подряд под хвост заглядывал, пока мы голодали…
Тут от Рыбова прилетел второй подзатыльник.
— Слышь, несчастный, твоих братьев и сестер разобрали как горячие беляши, нечего было огрызаться и царапаться.
— Так их, может, на беляши и разобрали!
— Ага, видел я эти беляши разомлевшие. Брат твой в форточку не помещается, сидит целыми днями мух своей раскормленной мордой смешит. Короче, чтоб умывался нормально, а то заразу будешь тут разносить, — давал свои наставления Рыбов.
Дальше были распределения по подвалам, подъездам, чердакам. Рыбова попросили провести краткий инструктаж о том, где искать проходы и как выпрашивать еду возле подъездов.
Рыбов смотрел на этих несчастных и собирался как минимум троих пристроить в добрые руки. Он бы и сынка своего пристроил, если бы тот не перечил. Были у кота свои трюки и схемы. Он выслеживал самых лояльных шкетов (детей), пенсов (пенсионеров) и в нужный момент нападал на одного из сородичей. Главное, играть надо было как можно натуральнее и желательно оттяпать актеру половину уха. Агрессора в итоге изгоняли, побитую животину брали на поруки, а тот выплачивал Рыбову дивиденды. Иногда такое даже срабатывало с собаками. Рыбов смог пристроить пару дворняг, но драться приходилось в полную силу. Так у Рыбова появилась целая сеть столовок, на которые он мог спокойно рассчитывать в трудную минуту.
Сам он не собирался перебираться в квартиру. На воле было слишком хорошо и просторно. Разгул, разврат, раздолье — что еще нужно для настоящего романтика?
Но сегодня всё изменилось. После собрания Рыбов намеревался заглянуть к своей знакомой породистой кошке Матильде фон Грас. Путь к ее дому пролегал мимо старых железных гаражей, где Рыбов и почувствовал неладное. Кто-то кричал негромко, противно и очень печально.
Рыбов не мог пройти мимо, должность участкового кота не позволяла. Прошмыгнув через кусты, он вышел к задней части старого покосившегося гаража, где и находился источник шума.
—Мать моя кошка Шрёдингера! — выругался участковый. — Не знал, что они своих котят тоже выкидывают.
Рыбов посмотрел на завернутого в какие-то тряпки младенца. Тот громко плакал, и плакал, и плакал… И больше ничего не делал.
— Да не ори ты, уши болят, — мявкнул кот на ребенка, и тот мгновенно умолк: Рыбов хоть и кот, но его авторитет уважали все, даже новорожденные люди. — Так, надо что-то делать, не оставлять же это на моей территории, — размышлял Рыбов, но стоило ему отойти, как ребёнок тут же начинал реветь. — Ох, свалился ты на мою голову, — вернулся к младенцу кот. — Короче, лежи тут пока, я сейчас что-нибудь придумаю.
Рыбов побежал прочь. В голове его вертелись различные планы. Вплоть до того, чтобы самостоятельно вырастить человека. «Свой собственный Маугли. Гроза железных гаражей» — Рыбову эта идея показалась интересной. Он мог бы воспитать себе целую колонию таких вот котов-детей и жить как сыр в масле, но быстро отбросил эту затею как нереалистичную.
Добежав до домов, кот бросился к знакомым бабкам и начал кусать их за ботинки. Но те лишь пинались и называли его идиотом. Потом он схватил зубами какую-то пустую консервную банку и начал ею выбивать азбуку Морзе по асфальту, но никто не реагировал.
— Не́учи! — ругался Рыбов.
Он мяукал, орал, носился кругами и всячески привлекал к себе внимание. Люди смотрели на него и смеялись, а кто-то предлагал вызвать службу отлова животных, заподозрив у Рыбова бешенство.
— Сами вы бешеные! Там ваш аналог малометражный погибает, пойдем! — звал Рыбов, но никто его не слышал.
Помог Рыбову старый знакомый.
— О, Трус! Выручай! — позвал кот пробегающего мимо дворового пса.
— Некогда мне, я на свидание опаздываю, — не поворачивая головы, бросил Трус.
— Я тебе свидание с курицей гриль устрою, если поможешь.
Не сбавляя темпа, пес сменил траекторию и теперь бежал рядом с Рыбовым.
— На такую альтернативу я согласен.
Обрисовав ситуацию, кот состряпал на ходу грубый план: Трус должен был загнать какого-нибудь человека в гаражи, а там всё само собой сложится.
— Ты же понимаешь, что меня Трусом не просто так прозвали? — напомнил Рыбову пес.
— Пора отдать долг родине, бери волю в лапу и действуй. Либо так, либо курицу гриль жевать другому, — подбадривал Рыбов товарища.
Вместе они отыскали подходящую жертву — молодую смазливую девушку в длинной куртке, за которую удобно было хватать.
Девушка визжала еще громче, чем младенец.
— Ыбов, я не мову, у меня фейчаф уфы отвянут, — жаловался Трус, когда тянул несчастную за куртку в сторону гаражей.
— Терпи, гад! Курица гриль, курица гриль! — напоминал кот условия сделки.
Кое-как, с горем пополам, с лаем и шипением они вдвоем смогли затащить бедную девушку в гаражи. Там-то на помощь бедолаге и подоспело несколько мужиков, надавав Трусу по ребрам острыми носами своих ботинок.
— Рыбов, скотина, одной курицей не отделаешься! — взвыл от обиды Трус, убегая в кусты.
— Не ссы, сочтемся, — проводил его взглядом Рыбов.
— Слышите? — обратилась девушка к своим спасителям. — Тут вроде где-то ребенок плачет.
— Это пес воет, которого мы прогнали, — отмахнулся один из мужиков.
Люди собирались разойтись, но тут подключился Рыбов. Он опять начал скакать, мяукать и требовать пойти с ним. Ему, конечно, хотелось всем этим тугодумам указать совсем другое направление, но он не сдавался и показывал на гараж.
— Да я вам говорю, кто-то плачет, — сказала девушка и, словно почувствовав мысли Рыбова, пошла за ним. — Котик, ты меня хочешь проводить, да?
— Нет, блин, у меня игривое настроение! — бурчал уставший Рыбов.
Когда они дошли до места, девушка ахнула и потянулась к телефону. Малыш уже терял последние силы, но продолжал кричать. Правда, стоило ему заметить Рыбова, как он тут же умолк.
— Молодец, шкет, быстро учишься! — похвалил кот своего Маугли и прильнул к нему.
— Ой, да вы уже прям настоящие друзья! — улыбнулась девушка, поднимая ребенка на руки, но как только он оказался на расстоянии от Рыбова, тут же начал плакать.
— Цыц! — скомандовал с земли Рыбов, и младенец умолк.
— Придется вас обоих забрать.
Девушка схватила кота второй рукой и подняла над землей.
— Стой, куда! У меня там Матильда фон Грас! — вырывался Рыбов.
Девушка отпустила кота, но он не смог далеко убежать, потому что ребенок снова начал горько плакать.
— Ладно, ладно, подожду с вами скорую, — сдался Рыбов.
Младенец никого не слушал, на укачивания и убаюкивания не реагировал и переставал плакать, только когда рядом был Рыбов. Кот доехал с ними до больницы, ждал вместе с девушкой результатов обследования, затем как-то так сложилось, что эта мадам пригласила Рыбова к себе домой, накормила, уложила спать. Кот не сопротивлялся, решив что погостить некоторое время возле теплой батареи, питаясь кормом премиум-класса из постоянно наполненной плошки, не так уж и плохо. Кроме домашних мух, у девушки имелся домашний муж по имени Анатолий, который как-то очень профессионально чесал Рыбову бока.
Кот решил остаться. К тому же через некоторое время в доме появился и спасенный Рыбовым ребенок. Молодая семья решила его усыновить и, несмотря на критику Рыбова, дала ребенку имя Арсений.
Но одомашниваться окончательно Рыбов не собирался. Он же не обморок, в конце концов, а местный блюститель порядка. На нем лежала большая ответственность за вверенные территории. Посему ежедневно утром кот уходил на обход, а вечером возвращался «с работы» уставший, голодный и немного злой, как и полагается участковому.
Со временем Рыбов смог пристроить к себе в новый дом сынка. Жизнь налаживалась.
Александр Райн
- c64b9d927e0811eea5433a7ca4cc1bdc_upscaled.jpeg (187.42 КБ) 470 просмотров
.
