Никелевый папа. Николай Урванцев.

В продолжение темы ко Дню Геолога хочу рассказать о замечательном человеке с непростой судьбой, в жизни которого отразились все перипетии событий 20 века.
Это- Николай Николаевич Урванцев, или " Никелевый папа", как его иногда называют в Норильске, городе, который он фактически основал, и в котором работал долгие годы.
Я работала в школе на улице его имени, и так получилось, что смогла вместе с детьми попасть в Музей Геологии и узнать очень много интересного про этого человека, может, не знакомого вам! Но мне бы очень хотелось с вами поделиться этой историей.

https://форум-дети.рф/viewtopic.php?f=37&t=1047
Тема ко Дню Геолога, очень интересная, приглашаю всех в гости к Ирине

Имена отважных героев Русского Севера увековечены на географических картах и в граните памятников. Но кто решится сказать, что нам известно об этом крае все?.. Небольшое путешествие в этот легендарный мир кому-то просто напомнит подзабытые страницы, но для кого-то, возможно, откроет новые события и новые имена.

Шмидт, Папанин, Ляпидевский… Николая Урванцева, к сожалению, не многие вспомнят в этом ряду. А между тем этому человеку принадлежат огромные заслуги в изучении и освоении полуострова Таймыр и архипелага Северная Земля. Он считается основателем Норильска и Норильского промышленного района.

В центре Норильска стоит изба, известная каждому горожанину. Маленькое деревянное строение странно выделяется на фоне позднесоветской архитектуры. Это первый дом Норильска, поставленный Николаем Урванцевым.

Он считается основателем Норильска и Норильского промышленного района. Почему эта фамилия в советское время не прогремела на всю страну, да и поныне известна в основном геологам да норильчанам? Ответ кроется в биографии Николая Николаевича. Немало времени обладатель ордена Ленина провел в бараках ГУЛАГа…

Николай Урванцев- ЗЭК

Родился будущий отец Норильска в нелегком 1893 году (после прокатившегося по России «царь-голода» 1891 — 1892 годов) в купеческой семье в заштатном городке Лукоянове Нижегородской губернии. Тогда там было немногим больше двух тысяч жителей. Уже в детстве мальчик, который начал проявлять способности к наукам, видимо, понимал, что такое место не для него. Вначале родители отправили его во Владимирское реальное училище. Оканчивая его, Урванцев мечтал продолжить обучение в Москве.

Но за эти несколько лет отец Николая разорился и не мог позволить себе оплатить учебу сына. К тому же, по свидетельству исследователя В. Долгова, он был старовером, человеком крутого нрава, и отношения оставляли желать лучшего. Так что юный Урванцев принял приглашение своего дяди и уехал жить к нему в Сибирь. Там было гораздо проще поступить в недавно созданный Томский технологический институт. Так он первый раз проявил жесткость и самостоятельность, поставил профессию и дело выше привязанности к близким и бытового комфорта — подобным образом он будет вести себя всю жизнь.

ИЗВИЛИСТЫЙ ПУТЬ НА ТАЙМЫР

Томский институт Николай окончил в 1918 году. К этому времени он перевелся с механического факультета на горное дело и получил диплом горного инженера. В этом месте его советская и реальная биографии расходятся. Во времена СССР бытовала такая версия: Урванцев сделал выбор, а затем и заболел Арктикой под влиянием лекций известного ученого Владимира Обручева, автора романов «Земля Санникова» и «Плутония». А исследовать Таймыр его послал Ленин. На деле все было не совсем так.

В институте Николай познакомился с однокашником Александром Сотниковым, выходцем из семьи купцов, живших на Таймыре. Сотниковы первыми пытались разрабатывать таймырские месторождения полезных ископаемых, добывать уголь и медь. Практичный Урванцев понял, какой потенциал кроется за рассказами его товарища. Сотников тоже был амбициозным человеком и наверняка втайне мечтал восстановить семейную «империю» (когда-то они практически безраздельно властвовали на полуострове и вели там монопольную торговлю). Молодые люди побывали на Таймыре на геологической практике в 1915 году и постепенно пришли к мысли организовать полноценную экспедицию в его неисследованные уголки. Пока они обдумывали эти планы, в России произошла революция и началась Гражданская война, которые обеспечили истории драматические повороты.

К власти в Сибири пришел Александр Колчак, который решил бросить силы на разработку Северного морского пути. Связь через него с Западной Европой, союзниками могла стать ключом к победе над большевиками. У вчерашних студентов оказалось очень много общего с адмиралом: увлечение Арктикой, многосторонний интерес к науке, презрение к бытовым трудностям… Более того, Колчак фактически вырос на Обуховском сталелитейном заводе в Санкт-Петербурге, где работал его отец, и в юности чуть было не стал сталеваром. Временное правительство Колчака профинансировало первую экспедицию Урванцева и Сотникова на Таймыр, которая должна была разведать транспортные и промышленные перспективы края…

Дальше события развивались стремительно. После возвращения с полуострова стало ясно, что белые вскоре потерпят поражение. Сотников пошел за Колчаком и дальше, возглавлял казачий дивизион, скрывался от красных в тайге, успел опубликовать в 1919 году брошюру, посвященную разработке Норильского (Дудинского) каменноугольного месторождения, и был расстрелян большевиками весной 1920-го. А Урванцев, мобилизованный в белую армию скорее принудительно, бежал из нее. Он был арестован чекистами и несколько месяцев просидел в тюрьме, но затем сверху пришел приказ освободить ценного специалиста и направить его для работы на Севере — уже в пользу новой власти…

Работа геолога в самом начале XX века была не в пример тяжелее нынешней. Это сейчас к услугам ученых спутниковые карты, GPS-навигаторы, вертолеты… Урванцеву и членам его экспедиции приходилось самим строить лодки для сплава по таймырским рекам и укрытия для стоянки, ставить посреди тундры астрономические пункты (для обозначения координат), проводить наблюдения и измерения, пользуясь самыми примитивными приборами, шить походную одежду и обувь.

То и дело к людям подкрадывались белые медведи. Из-за пурги, которую порой пережидали в палатке по три дня, можно было бесследно потеряться в нескольких метрах от товарищей и замерзнуть насмерть. Но несмотря на нелегкую экспедиционную рутину, Николай находил время остановиться и полюбоваться безбрежной тундрой, караулящим добычу тайменем или стадом оленей, переплывающих реку. Его заметки об этом очень поэтичны. По окончании первой в таймырской истории экспедиции на вездеходах Урванцев сообщил встречающим, что привез редкого и опасного зверя. Оказалось, что он подобрал лемминга, держал в рукавице и кормил крошками драгоценных галет.
Вот таким был этот " грозный зверь"!

«В 1919 году я был командирован Сибирским геологическим комитетом в низовья Енисея на поиски каменного угля для Усть-Енисейского порта. Поиски охватили всю территорию правобережья Енисея между 68 — 70 градусами северной широты. В 1920 году при разведке там угля удалось обнаружить и месторождение медно-никелевых руд — Норильск I (а в 1926 году второе месторождение такого же типа — Норильск II)», — так сухо излагал события Урванцев в книге «Таймыр — край мой северный".
Книги Урванцева о жизни на Севере были популярны и выдержали несколько изданий

Не было никакого момента истины. Содержание никеля в местных рудах он обнаружил еще в студенческой лаборатории, и дальнейшие поиски потихоньку доказывали его правоту, открывая все более впечатляющую картину таймырских богатств. Не все эти искания были удачными. Порой приходилось по четыре часа подниматься в гору («Спина у оленя слабая, веса человека не выдержит. Едешь, как на одноколесном велосипеде, балансируешь, посохом подпираешься, чтобы на бок не свалиться»), чтобы увидеть, что зеленая руда, к которой привел проводник-долганин, — бесполезный для промышленности малахит.

Отчаивался ли он? Если даже такое и случалось, то сам об этом забыл. И потом, дела всегда были для него важнее эмоций. «Теперь промышленные перспективы вновь найденного месторождения — Норильского — приобрели особое значение. Непосредственное соседство крупных залежей энергетического топлива и рудного месторождения в природе встречается нечасто. Однако все это богатство лежит далеко на севере, за полярным кругом, под 70-м градусом северной широты. Неизвестно, возможна ли здесь организация крупного промышленного предприятия. Каковы будут условия его разработки? Такого опыта ни у нас, ни за рубежом еще не было», — вспоминал он в 1978 году.

В книге «Таймыр — край мой северный" ни слова про Колчака, про Сотникова… Впрочем, издания тех лет об освоении Севера отличаются вольным обращением с фамилиями.

Помимо открытия норильских запасов ископаемых, один из самых ярких эпизодов биографии Николая Урванцева — экспедиция с полярником Георгием Ушаковым на Северную Землю. Она продолжалась целых два года (1930 — 1932) и впервые нанесла на карту контуры труднодоступного архипелага. Это было крупнейшее географическое открытие XX века, которое стерло с карты мира последнее белое пятно! Но в некоторых версиях книги Ушакова «Два года на Северной Земле» вы не найдете упоминаний об Урванцеве. Ведь на момент их выхода Николай сам стал «изменником родины» и оказался за колючей проволокой — ему припомнили как раз знакомство с Колчаком…

В 1938 году Урванцев, ставший к тому времени доктором наук и замдиректора арктического института, был осужден на 15 лет лагерей за «контрреволюционную деятельность». Затем освобожден, затем снова осужден… Большую часть срока Урванцев отбывал в Норильлаге, на стройке того самого металлургического комбината, основы которого заложили его экспедиции. К счастью, начальник строительства Авраамий Завенягин по достоинству ценил таких специалистов, не делая в это жестокое время особых различий между зеками и вольнонаемными

Форум Замечательных Людей

Познавательно - Развлекательный